История из книги воспоминаний «Бессмертный цех».

Рассказал Николай Иванович Цветков, мастер орудийного расчета: «На Урал я приехал в марте из Павлограда. Работал наводчиком, командиром орудия. Пушки тогда ставили прямо на грунт. Укрытий не было никаких. Выкопаешь сам себе ровик, залезешь в него и дёргаешь спусковой шнур. Пушки разрывало часто. Были случаи, когда расчет ранило и убивало осколками. Только в войну девять 150-мм пушек разнесло. Долго мы маялись с испытаниями 100-мм бронебойных снарядов. Пробьёт такой снаряд броневой лист и улетит неизвестно куда, а его найти и обмерить нужно. Пока не найдут все снаряды, партия неиспытанной считается. Предложил я за броневым листом уловитель из брёвен ставить, чтоб снаряд в нём застревал. Сделали, сразу дело на лад пошло. Помню в войну испытывали мы 122-мм самоходную гаубицу. Генерал Огурцов испытания принимал. Большой специалист в артиллерии был. Сталин его с фронта снял, чтобы приёмку новых самоходок наладить. Я на испытаниях наводчиком был. И при стрельбе выяснилось, что спусковой рычаг расположен далеко, и при стрельбе с хода получается задержка, и снаряды в цель не попадают. Выхожу из танка, а генерал говорит: «Плохо стреляешь!» «Да как же, – говорю, – попасть, когда спусковой рычаг далеко! Надо кнопку на рукоятке подъемного механизма сделать, чтобы не отпускаться». Генерал на конструкторов посмотрел и говорит: «Что вы за специалисты, если простой рабочий лучше вас дело знает!» Много мы в войну разных испытаний проводили. И по смотровым щелям танков стреляли. А когда 100-мм пушки появились, под погон башни били так, что башню с танка сбрасывало. Уязвимые места искали. Потом по нашим рекомендациям на заводах усилили крепление башни, и сбрасывать её перестало. Много через мои руки прошло разных снарядов и пушек…»